burrito of sarcasm
Изменяю своему стилю, расстраиваю отсутствием убийств и дна.
Название: Ведьмино сердце
Размер: мини, (~1930 слов) ficbook
Персонажи: Капитан Свон
Жанр: гет, AU, хёрт/комфорт, ололо)
Рейтинг: PG-13
Описание: Неважно, ждало ли его за этой дверью спасение или же смерть, что и так подступала к нему с каждой секундой – без той, что живет здесь, он всё равно мертвец.
Предупреждения: вполне закономерный ООС
Рана в груди сильно кровоточила, липко пропитав всю одежду.Рана в груди сильно кровоточила, липко пропитав всю одежду. Последнее, на что ему хватило сил – постучать в массивную дубовую дверь. Однако он так ослаб, что скорее лишь поскребся, как заблудший голодный котенок.
Осев на пороге, Киллиан закрыл глаза, стараясь дышать спокойнее, но боль в груди пронзала при каждом вздохе.
Неважно, ждало ли его за этой дверью спасение или же смерть, что и так подступала к нему с каждой секундой – без той, что живет здесь, он всё равно мертвец.
Дверь распахнулась, обдав Киллиана жаром, что вырвался из дома вслед за хозяйкой.
– Помоги мне, – еле слышно прошептал он, и сознание окончательно его покинуло.
На короткие промежутки Киллиан вырывался из забвения, но глаза почти ничего не различали. Женщина, чье лицо было слишком размытым, поила его пахучими, горькими отварами, от которых он впадал в дурман. Иногда она протирала его лицо и грудь смоченной в ледяной воде тряпицей, но Киллиан чувствовал, как его тело продолжает гореть изнутри. Он словно выплывал на поверхность из глубоких вод, но его быстро тянуло обратно.
А потом его груди – прямо возле сердца – словно бы коснулось открытое пламя. Он закричал, не в силах вытерпеть прожигающей тело боли. Женский голос рядом нашептывал что-то на неизвестном Киллиану языке. В тот момент он молил бога о смерти.
Боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Грудь по-прежнему жгло, но теперь это вызывало разве что неприятное ощущение, словно укус насекомого.
– Если хочешь жить, моряк – борись. Я свое дело сделала.
Киллиан не был уверен, сколько точно дней балансировал на грани сознания, однако, наконец очнувшись, ясно осознал – смерть не смогла его заполучить. По крайней мере, не в этот раз.
Приподнявшись и отбросив с себя что-то похожее на медвежью шкуру, Киллиан глубоко вдохнул – от былой тяжести в груди почти ничего не осталось. Легкое дуновение летнего ветра, что прорывался сквозь отворенную дверь, прошлось по его обнаженной коже. Наверное, он должен был ощутить неловкость или стыд, но радость от вновь обретенной жизни занимала его гораздо сильнее.
Оглядевшись, Киллиан нашел на стуле возле постели одежду из какой-то грубоватой на ощупь ткани, скроена та тоже была на простой деревенский манер. Прежде чем натянуть на себя рубаху, он подошел к висевшему на стене зеркалу – обычное, без оправы, сколотое в нескольких местах, но безупречно чистое.
Чуть левее сердца, на груди отчетливо виднелся красноватый шрам, формой напоминавший мотылька. Чем дольше Киллиан вглядывался, тем явственнее выступал контур – крохотное тельце, крылья, голова. Он провел по шраму пальцами, ощущая выпуклые и гладкие контуры.
– Я тебя три дня выхаживала, у смерти из когтей вырывала, а ты вскакиваешь, чтобы на себя в зеркале полюбоваться? – раздался недовольный голос за его спиной.
Киллиан быстро оглянулся.
В дверях стояла девушка, наверное, не старше его самого. Волосы белые, как крыло лебедя, были перекинуты через плечо. Скромное платье с наброшенной поверх него накидкой. В руках небольшая корзина, из которой во все стороны лезли веточки деревьев, какие-то травы и парочка мухоморов.
– Мне лучше, – только и ответил Киллиан, смутившись под зорким взглядом хозяйки дома. – Думаю, мне следует вас поблагодарить за свое спасение, миледи.
– Пфф, – прыснула девушка, сбросив с плеч накидку и поставив корзину на пол. – Мы не во дворце, моряк. Не стоит распинаться. Да и где ты видел, чтобы миледи жила одна в лесу и зачем-то залатывала раны считай что мертвецу?
Киллиан продолжал ошарашенно стоять на месте, не сводя глаз с хозяйки. Ожидал ли он увидеть древнюю старуху или всклокоченную колдунью на помеле – Киллиан и сам не знал. Но молодая и красивая особа точно не походила на злую ведьму.
– Что, моряк, язык проглотил? – снова засмеялась та. – За стол садись, подкрепиться тебе надо, а то на одних отварах отощал за три дня.
Киллиан опомнился, что всё еще стоит перед дамой полуобнаженным, и быстро натянул рубаху, а потом проковылял к столу в глубине комнаты. Хозяйка же тем временем начала выставлять на стол тарелки, кувшин с молоком, масло и хлеб.
– Ты, небось, не к такому привык? – спросила она, плюхнув в его миску кашу, что всё это время бурлила в котелке в печи.
В уголках губ девушки залегла едва заметная улыбка, словно всё происходящее она воспринимала как забаву.
– Вы сами заметили, я всего лишь моряк, а не королевский сын, – осмелев, ответил Киллиан, беря в одну руку ложку, а в другую мягкий ломоть хлеба.
Какое-то время оба ели молча, но затем Киллиан нарушил тишину вопросом:
– Почему вы решили помочь мне?
Он посмотрел девушке в глаза – зеленые с желтыми вкраплениями – и стал ждать ответа.
– Потому что ты попросил меня об этом, – наконец произнесла она, отпив молока.
– Но почему…
– Почему не убила? Это ты хочешь узнать? – недослушав, перебила хозяйка, поднимаясь из-за стола.
– О вас ходят разные слухи, – честно признался Киллиан.
– Однако же ты не побоялся и пришел сюда, свалился на моем пороге, заляпал его своей просоленной морем кровью, молил о помощи.
Хозяйка развернулась и подошла обратно к двери за оставленной там корзиной.
– Простите, я вовсе не желал вас обидеть, миледи, то есть мэм…мисс, – Киллиан замолчал, чтобы не наговорить еще больших глупостей. – Простите, не знаю, как мне стоит к вам обращаться. Если вы скажите свое имя, я бы…
– Слишком много извиняешься, моряк, – вновь совершенно спокойным тоном ответила хозяйка, в очередной раз не дав Киллиану договорить. – А имя? Разве оно так важно?
Девушка вытянула из корзины пучок травы, связала его тонкой бечевкой и положила на полку, где подобного добра было и без того вдоволь.
– Для меня важно. Вы мне жизнь спасли. Должен же я знать, у кого теперь в неоплатном долгу, – пылко ответил Киллиан, поднимаясь, чтобы приблизиться к своей спасительнице. Где-то в глубине души страх тлел крохотным огоньком, но Киллиан понимал, что если бы хозяйка дома хотела – убила бы его еще на пороге своего дома.
– Но ты ведь и так знаешь, кто я? – девушка оглянулась на него через плечо, глаза ее при этом сверкнули колдовским пламенем, а потом снова стали не ярче обычного.
– Думал, что знаю, – голос прозвучал виновато. – Но я ошибался.
– То, что я залечила твою рану и три дня не давала лихорадке свести тебя в могилу – ничего не значит, моряк.
– Для вас, может, и нет, а для меня значит. И мое имя Киллиан, – добавив, представился он, вспоминая, что и сам до сих пор не назвал себя.
– А мне больше нравится «моряк», – хмыкнула девушка, оставив наконец свои травы.
– Как пожелаете.
– Ну-ка, дай посмотрю, – ведьма резко повернулась к Киллиану лицом и задрала на нем рубаху, начиная водить пальцами по шраму-мотыльку.
Кожа на подушечках была слегка шероховатой. Наверное, потому что часто перетирает сухие травы и не боится работы, подумал Киллиан. И только сейчас, когда ведьма была так близко к нему, он уловил аромат леса, горьких, как ее отвары, трав и совсем чуть-чуть дыма, что исходил от девушки.
– Приживается, но пока не поблекнет – придется тебе остаться тут. Если, конечно, не передумал умирать, – добавила она, ухмыляясь, после чего отпустила край рубахи, тут же свободно скользнувший вниз.
– Шрам…почему он так похож на мотылька? – неуверенно спросил Киллиан. Ведьма продолжала стоять перед ним, смотреть, словно силясь увидеть нечто ему неподвластное.
– Когда душа покидает тело, она становится невесомой, легкой, совсем как мотылек. Она столь же хрупка, и не каждый способен ее разглядеть.
Девушка подняла перед собой ладонь, сжатую в кулак, а затем раскрыла его, выпуская на свободу мотылька. В свете дня тот казался почти прозрачным – даже призрачным – и порхал, быстро размахивая крылышками, пока не осел серебристым пеплом обратно на ладони той, что его создала.
– Когда я втащила тебя в дом полумертвого, вокруг вился такой же, – девушка сдула пыльцу с руки, а затем накрыла ею грудь Киллиана ровно в том месте, где теперь находился шрам. – Вернуть душу непросто, не каждый сумеет, и мало кто рискнет. Не заставляй меня жалеть о содеянном, моряк.
– Никогда, – пообещал он, накрыв ладонь ведьмы своей. Та оказалась совсем маленькой в сравнении с его собственной, а через тонкую кожу он запросто мог прощупать хрупкие косточки.
В тот момент страх полностью покинул Киллиана, будто вместо его спасенной души упорхнул прочь черным мотыльком.
Дни шли, складываясь в недели, а Киллиан по-прежнему оставался на попечении ведьмы. Она часто пропадала где-то в лесу, уходя спозаранку, пока сам он еще спал. Киллиан подозревал, что его крепкий сон был следствием всё тех же зелий и отваров, которыми хозяйка продолжала потчевать его изо дня в день.
Разговаривали они не много, в основном за столом или когда она просила подсобить ей с травами. Их было много – каждая полка, каждый угол – везде Киллиан натыкался на разносортные пучки, перевязанные нитью. В горшочках ведьма хранила засушенные лепестки, коренья и грибы.
А в один из тихих вечеров хозяйка наконец спросила, как Киллиан оказался на ее пороге. Он долго молчал, ковыряясь ложкой в миске с едой, а потом рассказал.
– Король направил нас на задание, с которого, как оказалось, мы не должны были вернуться живыми. На судне было полно предателей, получивших приказ убить капитана – моего брата, а заодно и меня вслед за ним. Лиам умер сразу, а вот я почему-то нет. Меня скинули за борт, я пытался бороться, но течение унесло меня, пока не выбросило на берег. Я сразу понял, что оказался возле Чёрного леса, но выбора не было, поэтому я пришел к тебе. Надеялся, что если не поможешь, то хотя бы закончишь мои мучения.
– Ты смелый, Киллиан, – она впервые назвала его по имени, что вызвало на губах мужчины довольную улыбку.
– Может, всё-таки назовешь и свое имя, ведьма? – последнее слово он специально выделил, словно хотел показать, что давно перестал ее бояться, а все слухи о ней теперь лишь смешат его.
– Возможно, когда ты уйдешь, но не сейчас, – загадочно произнесла она.
Киллиан вытянул вперед руку и сжал ее ладонь в своей. Девушка не сопротивлялась.
– Если хочешь, я вернусь к тебе.
– Ты сам себе хозяин, моряк, – улыбнувшись лишь одними уголками губ, она убрала руку и начала собирать со стола посуду. – Еще неделя и ты можешь уходить.
Утром, как обычно, хозяйки уже и след простыл, когда Киллиан проснулся. Одевшись, он вышел из дома, планируя прогуляться по лесу, как делал все то время, что оставался наедине с собой. Казалось, ему будет не хватать этой свободы, что простиралась вокруг. Лес напоминал Киллиану океан, ветер в кронах успокаивал его, словно волны за бортом корабля. Глубокая зелень под ногами ласкала кожу, как вода, когда прилив лижет ступни, пока стоишь на берегу. А еще лес напоминал о ней. Если бы не острое желание отомстить за брата, за всю ту боль, что ему пришлось испытать, – кто знает, возможно, он смог бы остаться здесь вместе с белокурой ведьмой.
– Завтра я уйду, – сказал Киллиан, прежде чем лечь спать. – Останься утром, пока я не проснусь.
Не дожидаясь ответа, боясь услышать то, что не желал, он лег, хотя сон впервые за время пребывания в этом доме обходил его стороной.
Прошел, наверное, час, когда Киллиан услышал легкие шаги, едва различимые даже в полной тишине. Он не повернулся, чтобы посмотреть, сделав вид, что давно заснул.
Ведьма замерла возле его постели, а затем Киллиан ощутил, как тюфяк слегка примялся, когда хозяйка аккуратно прилегла позади него, едва касаясь.
Ее пальцы почти невесомо прошлись по его волосам, затем скользнули вдоль руки, начиная от самого плеча.
– Считается, что тот, кто знает имя ведьмы, владеет и ее душой, – прошептала она, придвигаясь к Киллиану почти вплотную. Его кожа, и без того горячая, мгновенно вспыхнула, когда он понял, что девушка полностью обнажена. Ее грудь упиралась ему в спину, а пальцы продолжали свой путь по его телу.
– Поэтому ты не хочешь назвать его мне? – спросил Киллиан, понимая, что глупо и дальше притворяться, будто он всё еще спит. – Думаешь, я получу над тобой какую-то власть? По-моему, это я в твоих руках.
– Посмотри на меня.
Киллиан повернулся, встречаясь глазами с ведьмой. В который раз она всматривалась в его лицо, будто хотела разглядеть в нем будущее, которое ждало Киллиана после того, как он покинет ее дом, не напрасно ли она спасала его от смерти?
– Эмма, – прошептала она, касаясь его уха. – Меня зовут Эмма, моряк.
Говорят, что тот, кто узнает имя ведьмы, завладеет и ее душой. Но лишь тот, кому она назвала его по доброй воле – уже владеет ее сердцем.
Название: Ведьмино сердце
Размер: мини, (~1930 слов) ficbook
Персонажи: Капитан Свон
Жанр: гет, AU, хёрт/комфорт, ололо)
Рейтинг: PG-13
Описание: Неважно, ждало ли его за этой дверью спасение или же смерть, что и так подступала к нему с каждой секундой – без той, что живет здесь, он всё равно мертвец.
Предупреждения: вполне закономерный ООС
Рана в груди сильно кровоточила, липко пропитав всю одежду.Рана в груди сильно кровоточила, липко пропитав всю одежду. Последнее, на что ему хватило сил – постучать в массивную дубовую дверь. Однако он так ослаб, что скорее лишь поскребся, как заблудший голодный котенок.
Осев на пороге, Киллиан закрыл глаза, стараясь дышать спокойнее, но боль в груди пронзала при каждом вздохе.
Неважно, ждало ли его за этой дверью спасение или же смерть, что и так подступала к нему с каждой секундой – без той, что живет здесь, он всё равно мертвец.
Дверь распахнулась, обдав Киллиана жаром, что вырвался из дома вслед за хозяйкой.
– Помоги мне, – еле слышно прошептал он, и сознание окончательно его покинуло.
На короткие промежутки Киллиан вырывался из забвения, но глаза почти ничего не различали. Женщина, чье лицо было слишком размытым, поила его пахучими, горькими отварами, от которых он впадал в дурман. Иногда она протирала его лицо и грудь смоченной в ледяной воде тряпицей, но Киллиан чувствовал, как его тело продолжает гореть изнутри. Он словно выплывал на поверхность из глубоких вод, но его быстро тянуло обратно.
А потом его груди – прямо возле сердца – словно бы коснулось открытое пламя. Он закричал, не в силах вытерпеть прожигающей тело боли. Женский голос рядом нашептывал что-то на неизвестном Киллиану языке. В тот момент он молил бога о смерти.
Боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Грудь по-прежнему жгло, но теперь это вызывало разве что неприятное ощущение, словно укус насекомого.
– Если хочешь жить, моряк – борись. Я свое дело сделала.
Киллиан не был уверен, сколько точно дней балансировал на грани сознания, однако, наконец очнувшись, ясно осознал – смерть не смогла его заполучить. По крайней мере, не в этот раз.
Приподнявшись и отбросив с себя что-то похожее на медвежью шкуру, Киллиан глубоко вдохнул – от былой тяжести в груди почти ничего не осталось. Легкое дуновение летнего ветра, что прорывался сквозь отворенную дверь, прошлось по его обнаженной коже. Наверное, он должен был ощутить неловкость или стыд, но радость от вновь обретенной жизни занимала его гораздо сильнее.
Оглядевшись, Киллиан нашел на стуле возле постели одежду из какой-то грубоватой на ощупь ткани, скроена та тоже была на простой деревенский манер. Прежде чем натянуть на себя рубаху, он подошел к висевшему на стене зеркалу – обычное, без оправы, сколотое в нескольких местах, но безупречно чистое.
Чуть левее сердца, на груди отчетливо виднелся красноватый шрам, формой напоминавший мотылька. Чем дольше Киллиан вглядывался, тем явственнее выступал контур – крохотное тельце, крылья, голова. Он провел по шраму пальцами, ощущая выпуклые и гладкие контуры.
– Я тебя три дня выхаживала, у смерти из когтей вырывала, а ты вскакиваешь, чтобы на себя в зеркале полюбоваться? – раздался недовольный голос за его спиной.
Киллиан быстро оглянулся.
В дверях стояла девушка, наверное, не старше его самого. Волосы белые, как крыло лебедя, были перекинуты через плечо. Скромное платье с наброшенной поверх него накидкой. В руках небольшая корзина, из которой во все стороны лезли веточки деревьев, какие-то травы и парочка мухоморов.
– Мне лучше, – только и ответил Киллиан, смутившись под зорким взглядом хозяйки дома. – Думаю, мне следует вас поблагодарить за свое спасение, миледи.
– Пфф, – прыснула девушка, сбросив с плеч накидку и поставив корзину на пол. – Мы не во дворце, моряк. Не стоит распинаться. Да и где ты видел, чтобы миледи жила одна в лесу и зачем-то залатывала раны считай что мертвецу?
Киллиан продолжал ошарашенно стоять на месте, не сводя глаз с хозяйки. Ожидал ли он увидеть древнюю старуху или всклокоченную колдунью на помеле – Киллиан и сам не знал. Но молодая и красивая особа точно не походила на злую ведьму.
– Что, моряк, язык проглотил? – снова засмеялась та. – За стол садись, подкрепиться тебе надо, а то на одних отварах отощал за три дня.
Киллиан опомнился, что всё еще стоит перед дамой полуобнаженным, и быстро натянул рубаху, а потом проковылял к столу в глубине комнаты. Хозяйка же тем временем начала выставлять на стол тарелки, кувшин с молоком, масло и хлеб.
– Ты, небось, не к такому привык? – спросила она, плюхнув в его миску кашу, что всё это время бурлила в котелке в печи.
В уголках губ девушки залегла едва заметная улыбка, словно всё происходящее она воспринимала как забаву.
– Вы сами заметили, я всего лишь моряк, а не королевский сын, – осмелев, ответил Киллиан, беря в одну руку ложку, а в другую мягкий ломоть хлеба.
Какое-то время оба ели молча, но затем Киллиан нарушил тишину вопросом:
– Почему вы решили помочь мне?
Он посмотрел девушке в глаза – зеленые с желтыми вкраплениями – и стал ждать ответа.
– Потому что ты попросил меня об этом, – наконец произнесла она, отпив молока.
– Но почему…
– Почему не убила? Это ты хочешь узнать? – недослушав, перебила хозяйка, поднимаясь из-за стола.
– О вас ходят разные слухи, – честно признался Киллиан.
– Однако же ты не побоялся и пришел сюда, свалился на моем пороге, заляпал его своей просоленной морем кровью, молил о помощи.
Хозяйка развернулась и подошла обратно к двери за оставленной там корзиной.
– Простите, я вовсе не желал вас обидеть, миледи, то есть мэм…мисс, – Киллиан замолчал, чтобы не наговорить еще больших глупостей. – Простите, не знаю, как мне стоит к вам обращаться. Если вы скажите свое имя, я бы…
– Слишком много извиняешься, моряк, – вновь совершенно спокойным тоном ответила хозяйка, в очередной раз не дав Киллиану договорить. – А имя? Разве оно так важно?
Девушка вытянула из корзины пучок травы, связала его тонкой бечевкой и положила на полку, где подобного добра было и без того вдоволь.
– Для меня важно. Вы мне жизнь спасли. Должен же я знать, у кого теперь в неоплатном долгу, – пылко ответил Киллиан, поднимаясь, чтобы приблизиться к своей спасительнице. Где-то в глубине души страх тлел крохотным огоньком, но Киллиан понимал, что если бы хозяйка дома хотела – убила бы его еще на пороге своего дома.
– Но ты ведь и так знаешь, кто я? – девушка оглянулась на него через плечо, глаза ее при этом сверкнули колдовским пламенем, а потом снова стали не ярче обычного.
– Думал, что знаю, – голос прозвучал виновато. – Но я ошибался.
– То, что я залечила твою рану и три дня не давала лихорадке свести тебя в могилу – ничего не значит, моряк.
– Для вас, может, и нет, а для меня значит. И мое имя Киллиан, – добавив, представился он, вспоминая, что и сам до сих пор не назвал себя.
– А мне больше нравится «моряк», – хмыкнула девушка, оставив наконец свои травы.
– Как пожелаете.
– Ну-ка, дай посмотрю, – ведьма резко повернулась к Киллиану лицом и задрала на нем рубаху, начиная водить пальцами по шраму-мотыльку.
Кожа на подушечках была слегка шероховатой. Наверное, потому что часто перетирает сухие травы и не боится работы, подумал Киллиан. И только сейчас, когда ведьма была так близко к нему, он уловил аромат леса, горьких, как ее отвары, трав и совсем чуть-чуть дыма, что исходил от девушки.
– Приживается, но пока не поблекнет – придется тебе остаться тут. Если, конечно, не передумал умирать, – добавила она, ухмыляясь, после чего отпустила край рубахи, тут же свободно скользнувший вниз.
– Шрам…почему он так похож на мотылька? – неуверенно спросил Киллиан. Ведьма продолжала стоять перед ним, смотреть, словно силясь увидеть нечто ему неподвластное.
– Когда душа покидает тело, она становится невесомой, легкой, совсем как мотылек. Она столь же хрупка, и не каждый способен ее разглядеть.
Девушка подняла перед собой ладонь, сжатую в кулак, а затем раскрыла его, выпуская на свободу мотылька. В свете дня тот казался почти прозрачным – даже призрачным – и порхал, быстро размахивая крылышками, пока не осел серебристым пеплом обратно на ладони той, что его создала.
– Когда я втащила тебя в дом полумертвого, вокруг вился такой же, – девушка сдула пыльцу с руки, а затем накрыла ею грудь Киллиана ровно в том месте, где теперь находился шрам. – Вернуть душу непросто, не каждый сумеет, и мало кто рискнет. Не заставляй меня жалеть о содеянном, моряк.
– Никогда, – пообещал он, накрыв ладонь ведьмы своей. Та оказалась совсем маленькой в сравнении с его собственной, а через тонкую кожу он запросто мог прощупать хрупкие косточки.
В тот момент страх полностью покинул Киллиана, будто вместо его спасенной души упорхнул прочь черным мотыльком.
Дни шли, складываясь в недели, а Киллиан по-прежнему оставался на попечении ведьмы. Она часто пропадала где-то в лесу, уходя спозаранку, пока сам он еще спал. Киллиан подозревал, что его крепкий сон был следствием всё тех же зелий и отваров, которыми хозяйка продолжала потчевать его изо дня в день.
Разговаривали они не много, в основном за столом или когда она просила подсобить ей с травами. Их было много – каждая полка, каждый угол – везде Киллиан натыкался на разносортные пучки, перевязанные нитью. В горшочках ведьма хранила засушенные лепестки, коренья и грибы.
А в один из тихих вечеров хозяйка наконец спросила, как Киллиан оказался на ее пороге. Он долго молчал, ковыряясь ложкой в миске с едой, а потом рассказал.
– Король направил нас на задание, с которого, как оказалось, мы не должны были вернуться живыми. На судне было полно предателей, получивших приказ убить капитана – моего брата, а заодно и меня вслед за ним. Лиам умер сразу, а вот я почему-то нет. Меня скинули за борт, я пытался бороться, но течение унесло меня, пока не выбросило на берег. Я сразу понял, что оказался возле Чёрного леса, но выбора не было, поэтому я пришел к тебе. Надеялся, что если не поможешь, то хотя бы закончишь мои мучения.
– Ты смелый, Киллиан, – она впервые назвала его по имени, что вызвало на губах мужчины довольную улыбку.
– Может, всё-таки назовешь и свое имя, ведьма? – последнее слово он специально выделил, словно хотел показать, что давно перестал ее бояться, а все слухи о ней теперь лишь смешат его.
– Возможно, когда ты уйдешь, но не сейчас, – загадочно произнесла она.
Киллиан вытянул вперед руку и сжал ее ладонь в своей. Девушка не сопротивлялась.
– Если хочешь, я вернусь к тебе.
– Ты сам себе хозяин, моряк, – улыбнувшись лишь одними уголками губ, она убрала руку и начала собирать со стола посуду. – Еще неделя и ты можешь уходить.
Утром, как обычно, хозяйки уже и след простыл, когда Киллиан проснулся. Одевшись, он вышел из дома, планируя прогуляться по лесу, как делал все то время, что оставался наедине с собой. Казалось, ему будет не хватать этой свободы, что простиралась вокруг. Лес напоминал Киллиану океан, ветер в кронах успокаивал его, словно волны за бортом корабля. Глубокая зелень под ногами ласкала кожу, как вода, когда прилив лижет ступни, пока стоишь на берегу. А еще лес напоминал о ней. Если бы не острое желание отомстить за брата, за всю ту боль, что ему пришлось испытать, – кто знает, возможно, он смог бы остаться здесь вместе с белокурой ведьмой.
– Завтра я уйду, – сказал Киллиан, прежде чем лечь спать. – Останься утром, пока я не проснусь.
Не дожидаясь ответа, боясь услышать то, что не желал, он лег, хотя сон впервые за время пребывания в этом доме обходил его стороной.
Прошел, наверное, час, когда Киллиан услышал легкие шаги, едва различимые даже в полной тишине. Он не повернулся, чтобы посмотреть, сделав вид, что давно заснул.
Ведьма замерла возле его постели, а затем Киллиан ощутил, как тюфяк слегка примялся, когда хозяйка аккуратно прилегла позади него, едва касаясь.
Ее пальцы почти невесомо прошлись по его волосам, затем скользнули вдоль руки, начиная от самого плеча.
– Считается, что тот, кто знает имя ведьмы, владеет и ее душой, – прошептала она, придвигаясь к Киллиану почти вплотную. Его кожа, и без того горячая, мгновенно вспыхнула, когда он понял, что девушка полностью обнажена. Ее грудь упиралась ему в спину, а пальцы продолжали свой путь по его телу.
– Поэтому ты не хочешь назвать его мне? – спросил Киллиан, понимая, что глупо и дальше притворяться, будто он всё еще спит. – Думаешь, я получу над тобой какую-то власть? По-моему, это я в твоих руках.
– Посмотри на меня.
Киллиан повернулся, встречаясь глазами с ведьмой. В который раз она всматривалась в его лицо, будто хотела разглядеть в нем будущее, которое ждало Киллиана после того, как он покинет ее дом, не напрасно ли она спасала его от смерти?
– Эмма, – прошептала она, касаясь его уха. – Меня зовут Эмма, моряк.
Говорят, что тот, кто узнает имя ведьмы, завладеет и ее душой. Но лишь тот, кому она назвала его по доброй воле – уже владеет ее сердцем.
@темы: Once Upon A Time, врачебная практика
-
-
27.12.2015 в 21:31-
-
27.12.2015 в 22:39-
-
27.12.2015 в 23:09-
-
28.12.2015 в 07:28-
-
28.12.2015 в 09:31-
-
28.12.2015 в 12:50а концовка по первоначальному замыслу была только серединой и дальше не так весело))
-
-
28.12.2015 в 12:50а концовка по первоначальному замыслу была только серединой и дальше не так весело))
-
-
28.12.2015 в 12:51